КАК ИНВЕСТОРАМ И ВЛАСТЯМ ЮГРЫ ЗАРАБОТАТЬ МИЛЛИАРДЫ
НА РЫНКЕ ВОЗДУХА
НА РЫНКЕ ВОЗДУХА
NEFT нашла бизнес, который поместит будущего владельца в список Forbes и принесет огромные налоги в ХМАО.
Бонус: инструкция по его запуску
Бонус: инструкция по его запуску
О рынке квот на выбросы углекислого газа (СО2) в России говорят уже больше 20 лет — с подписания Киотского протокола. Дело выгодное: на нем можно зарабатывать
по 50 млрд долларов в год и укреплять свои политические позиции тем регионам, чья экономика сейчас держится
на секторах, которые и производят больше всего углекислого газа — например, Югре.
по 50 млрд долларов в год и укреплять свои политические позиции тем регионам, чья экономика сейчас держится
на секторах, которые и производят больше всего углекислого газа — например, Югре.
В России все пока остается на уровне разговоров и пилотных проектов, хотя в мире такие структуры успешно работают десятилетия. NEFT объясняет, почему Ханты-Мансийский автономный округ может стать регионом, где такой рынок удастся успешно реализовать, а бизнесмены и политики, которые смогут это сделать, станут звездами.
Международное соглашение, заключенное с целью сокращения выбросов парниковых газов
в атмосферу Земли
для противодействия
глобальному потеплению.
Его подписали практически
все страны мира, включая Россию.
в атмосферу Земли
для противодействия
глобальному потеплению.
Его подписали практически
все страны мира, включая Россию.
Совместный проект NEFT и правительства Ханты-Мансийского автономного округа-Югры
01
ЧТО ТАКОЕ РЫНОК КВОТ И КАК НА НЕМ ЗАРАБАТЫВАЮТ ДЕНЬГИ
Объясняем суть на примере действующего бизнеса
КАК СОЗДАТЬ СВОЮ БИРЖУ?
Пособие от NEFT для бизнесменов
02
КАК МОЖЕТ РАБОТАТЬ ЭТОТ БИЗНЕС В ЮГРЕ
Объясняем выгоду для нефтяников и промышленников, инвесторов в бизнес и остальных участников биржи
03
04
КАК ЗАПУСК БИРЖИ СДЕЛАЕТ ИМЯ, КАРЬЕРУ И СВЯЗИ ЕЕ АВТОРАМ
Объясняем нематериальные выгоды от запуска проекта
ЧТО ТАКОЕ
РЫНОК КВОТ?
РЫНОК КВОТ?
Система торговли квотами — это рыночный инструмент, который помогает снизить выбросы парниковых газов в атмосферу.
Правительство страны, региона или специальный орган (в ЕС, например, за это отвечает Европейская комиссия) устанавливает норму по парниковым выбросам в год. Затем, исходя из этой нормы, предписывает компаниям-загрязнителям квоту — то количество выбросов, которое они имеют право выделить в атмосферу.
Правительство страны, региона или специальный орган (в ЕС, например, за это отвечает Европейская комиссия) устанавливает норму по парниковым выбросам в год. Затем, исходя из этой нормы, предписывает компаниям-загрязнителям квоту — то количество выбросов, которое они имеют право выделить в атмосферу.
Если компания эту норму превышает, то получает штраф. А если выбросов, наоборот, меньше, то компания может заработать на этом, продав свои остатки менее экологичным участникам рынка. Так у квот появляется рыночная цена
и, соответственно, биржа.
Как правило, за единицу выбросов принимают 1 тонну невыброшенного в атмосферу СО2 — это называется углеродной единицей (EUA).
и, соответственно, биржа.
Как правило, за единицу выбросов принимают 1 тонну невыброшенного в атмосферу СО2 — это называется углеродной единицей (EUA).
Углеродные квоты стимулируют делать производство менее вредным: расходы, потраченные на модернизацию, бизнес сможет окупить (и даже заработать прибыль!), продавая на бирже чистый воздух.
Чтобы получить квоты, у предприятия есть несколько путей. Первый — модернизировать свои технологии, например, собрать выбросы, а потом очистить их или захоронить.
Отчитавшись о сэкономленных квотах за счет сокращения выбросов, предприятие получает углеродные единицы от регулирующего органа.
Отчитавшись о сэкономленных квотах за счет сокращения выбросов, предприятие получает углеродные единицы от регулирующего органа.
Второй — окупать свои загрязнения правильным озеленением планеты. То есть, создавать карбоновые фермы.
Фактически, карбоновая ферма — это любой участок поверхности, на который есть документы об объеме поглощения ею CO2 (о создании ферм — ниже). Таким образом, создавая фермы, организация тоже получает углеродные единицы, которые может продать на бирже.
Фактически, карбоновая ферма — это любой участок поверхности, на который есть документы об объеме поглощения ею CO2 (о создании ферм — ниже). Таким образом, создавая фермы, организация тоже получает углеродные единицы, которые может продать на бирже.
Чем меньше углекислого газа выделяет производство, тем выгоднее оно на рынке «зеленых» квот
Источник: PxHere.com
Как в Европе запускали эти площадки
Процесс создания биржи в ЕС разделили на четыре этапа. Первый длился до 2007 года, и тогда квоты участникам рынка раздали фактически бесплатно, только 5% квот были проданы с аукциона. Это обвалило цену на одну единицу СО2, но эффект был: выбросы снизились на 5%. Эксперимент решили продолжать.
Второй этап длился с 2008 по 2012 год. Именно в этот период на рынок пришли новые страны, а выпуск квот сократили таким образом, чтобы всем их точно не должно было хватить. Участникам рынка пришлось решать: либо сокращать выбросы, либо покупать квоты у коллег.
С 2013 года Еврокомиссия впервые обозначила общий для всего ЕС предел выбросов CO2 — 2,08 млрд тонн на год. После эта цифра каждый год уменьшалась на 1,74%. В этот же год ETS заработала как полноценный рыночный инструмент — уже 20% квот нужно было не просто получить, а купить на аукционе. К 2027 году уже все квоты нужно будет покупать, а не получать бесплатно.
Последняя фаза началась в прошлом году
и должна завершиться к 2030-му. Теперь каждый год объем разрешенных выбросов будет уменьшаться на 2,2%. Сейчас в системе участвуют предприятия из девяти секторов экономики.
Как устроены такие рынки на примере ЕС
Основной институт регулирования углеродных бирж в Европе — это EU Emission Trading System (ETS), или Европейская система торговли выбросами. Существует она с 2005 года и успешно работает: в 2021 году ее доход составил 31 млрд евро.
В эту систему включены 30 стран Европы, среди которых и Германия, и Болгария, и Эстония, и Франция, и даже Греция. У стран могут быть свои биржи поменьше, как, например, European Energy Exchange (EEX) в Германии, но они, как правило, интегрированы в общий рынок.
В эту систему включены 30 стран Европы, среди которых и Германия, и Болгария, и Эстония, и Франция, и даже Греция. У стран могут быть свои биржи поменьше, как, например, European Energy Exchange (EEX) в Германии, но они, как правило, интегрированы в общий рынок.
Устроено это так:
30 апреля каждого года участники рынка отчитываются по своему балансу выбросов.
Если количество квот не соответствует фактически выброшенному количеству CO2, предприятие получает штраф в размере 100 евро за недостающий EUA и обязано возместить его в будущем.
Если количество квот не соответствует фактически выброшенному количеству CO2, предприятие получает штраф в размере 100 евро за недостающий EUA и обязано возместить его в будущем.
Квотами при этом торгуют не только нефтяные компании. Среди участников торгов — электростанции на ископаемом топливе и практически вся тяжелая промышленность: от металлургии и нефтепереработки до авиастроения. Список при этом постоянно растет.
Как на этом можно заработать в России
На торговле квотами может заработать как частный бизнес, так и государство. Частные инвесторы создают площадку для торговли, куда приглашают компании, которые подсчитали свой углеродный след и поняли, что свою экологичность можно продать.
Прибыль биржи в этом случае строится исключительно на комиссии, которую платят за сделки участники рынка.
Прибыль биржи в этом случае строится исключительно на комиссии, которую платят за сделки участники рынка.
«Биржа [торговли квотами] выступает тут в качестве посредника и на этом зарабатывает», — пояснил NEFT специалист по производным финансовым инструментам и трейдер срочного рынка Вячеслав Зайченко.
Источник: Nori.com
Проект Nori обеспечивает инфраструктуру, чтобы любой желающий поддерживал фермы, возвращающие углекислый газ из воздуха в почву.
Огромные деньги может заработать и государство, если решит поддержать бизнес, который запустит биржу. Специалисты Высшей школы экономики в 2021 году подсчитали, что Россия на рынке углеродных квот могла бы зарабатывать 50 млрд долларов в год — это больше 15 бюджетов Югры за 2021 год.
Для этого нужно выращивать деревья, желательно, хвойные. Например, сейчас сосны в России могут поглотить от 170 до 255 млн тонн СО2 в год — больше, чем выбрасывают ежегодно все машины в нашей стране.
Для этого нужно выращивать деревья, желательно, хвойные. Например, сейчас сосны в России могут поглотить от 170 до 255 млн тонн СО2 в год — больше, чем выбрасывают ежегодно все машины в нашей стране.
Хвойные леса в Югре составляют около 39,5 млн га — почти 2% всех хвойных лесов России. Причем, преобладает в регионе именно сосна. А еще в ХМАО очень много болот — почти треть всей площади, или 178,3 тыс. кв. км.
Они, возможно, даже эффективнее: за год гектар болота поглощает из воздуха в 7−15 раз больше углекислого газа, чем гектар леса — до 1800 кг. Получается, югорские трясины могут поглотить до 32 млн тонн СО2 ежегодно — столько же выбрасывает в атмосферу гигантский исландский вулкан Катла за 3,5 года.
Они, возможно, даже эффективнее: за год гектар болота поглощает из воздуха в 7−15 раз больше углекислого газа, чем гектар леса — до 1800 кг. Получается, югорские трясины могут поглотить до 32 млн тонн СО2 ежегодно — столько же выбрасывает в атмосферу гигантский исландский вулкан Катла за 3,5 года.
Например, так устроена компания Nori — американский стартап, запущенный в 2019 году. Платформа зарабатывает, собирая комиссию от транзакций с участников рынка.
Таким образом, всем участникам создания биржи есть на чем заработать. Власти, если создается государственная биржа, зарабатывают на штрафах от компаний-загрязнителей. А если биржа частная — то за счет налогов, которые биржа платит. Также и само правительство может стать участником биржи, продавая квоты, если создаст муниципальные карбоновые фермы, например.
Создатели биржи получают доход из комиссии со сделок. А игроки рынка соревнуются с конкурентами за экологичность. И самые зеленые компании смогут продать свои углеродные единицы тем, кто в них нуждается. Например, компаниям из-за рубежа, которые состоят в обязательных системах торговли квотами и обязаны отчитываться по выбросам.
Весеннее болото в Югре
Источник: Михаил Рехметов, Фотокто.ру
КАК СОЗДАТЬ СВОЮ БИРЖУ
Пособие от NEFT для бизнесменов
В России такого бизнеса еще нет. Но мы можем опереться на зарубежный опыт. О том, как запускать свою биржу, NEFT поговорила с заместителем председателя комитета Торгово-промышленной палаты России по экологии и природопользованию Олегом Плужниковым. Он выделил три этапа.
Этап первый, подготовительный
Любой регион может быть подходящим для создания биржи, если у него есть принципиальная цель по сокращению выбросов. То есть, в первую очередь, нужно убедить главу региона принять такое же решение, какое сделал, например, губернатор Сахалина Валерий Лимаренко (об этом чуть ниже).
При этом нужно на старте понимать, какие компании станут ключевыми игроками на этом рынке. То есть определить, какие корпорации выбрасывают большое количество CO2 и готовы либо модернизировать производство, либо торговать квотами
При этом нужно на старте понимать, какие компании станут ключевыми игроками на этом рынке. То есть определить, какие корпорации выбрасывают большое количество CO2 и готовы либо модернизировать производство, либо торговать квотами
Если речь идет всего о нескольких предприятиях, то смысла создавать рынок нет никакого. Если же включиться могут 15−20 минимум, то уже можно этим заниматься. Напомним, что в той же Европе квотами торгуют все предприятия тяжелой промышленности и энергетики, плюс, малый бизнес, который продает свои зеленые квоты крупным предприятиям.
После принципиального политического решения нужно оценить выбросы парниковых газов на уровне региона, чтобы подготовить квоты, за которые будет вестись торговля. Важно и определить масштабы этого рынка. Бизнес может стартовать исключительно в рамках Югры. А может сразу создаваться под компании со всей России, предприятия стран БРИКС или европейский рынок (если будут позволять политические условия). Также губернатору нужно согласовать эту работу с правительством РФ, а в идеале — и с администрацией президента.
Заместитель председателя комитета ТПП РФ по природопользованию и экологии Олег Плужников
Источник: Торгово-промышленная палата России
Эту работу в России уже проводят несколько сертифицированных предприятий.
Этап второй, экономический
Далее предстоит разработать экономическую модель регулирования. Для такой работы нужно иметь как минимум три-пять квалифицированных специалистов, которые должны обладать компетенциями в сфере углеродного регулирования и экономики. На работу уйдет до 1,5 лет, а расходы можно оценить в несколько десятков миллионов рублей, включая затраты на проведение инвентаризации. Надо быть к этому готовыми.
Есть разные экономические модели.
Но, пока первый этап работы не пройден, нельзя сказать, по какому пути выгоднее всего пойти региону. Китай, например, несколько лет проводил оценку и создал шесть разных региональных систем с разными ценами, которые отличались ценой на углерод чуть ли не в десять раз.
Есть разные экономические модели.
Но, пока первый этап работы не пройден, нельзя сказать, по какому пути выгоднее всего пойти региону. Китай, например, несколько лет проводил оценку и создал шесть разных региональных систем с разными ценами, которые отличались ценой на углерод чуть ли не в десять раз.
Есть пример экономической модели на Сахалине, где тестируется аналогичный проект. Там закон о ведении учета выбросов коснется только тех предприятий, которые выбрасывают 50 тыс. тонн СО2 в год и выше. Систему обращения квот устроили так: тонны газа, которые можно продать на рынке, образуются, когда предприятие смогло сделать свои выбросы ниже, чем установленная квота.
Сэкономленные тонны по квоте конвертируются в единицы выбросов
(1 тонна CO2 = 1 единица). Этими единицами компания может распорядиться, как хочет: продать коллегам по рынку или перенести на следующий период. Предполагается, что превышение квоты будет стоить от 2 долларов (среднемировая цена на выбросы СО2) до 25 евро (средняя цена квоты в Европейской системе торговли квотами) за тонну СО2-эквивалента.
(1 тонна CO2 = 1 единица). Этими единицами компания может распорядиться, как хочет: продать коллегам по рынку или перенести на следующий период. Предполагается, что превышение квоты будет стоить от 2 долларов (среднемировая цена на выбросы СО2) до 25 евро (средняя цена квоты в Европейской системе торговли квотами) за тонну СО2-эквивалента.
Губернатор Сахалинской области Валерий Лимаренко продвигает идею о том, что к 2025 году его регион достигнет углеродной нейтральности
Источник: Пресс-служба правительства Сахалинской области
Этап третий, законодательный
На основании разработанной модели строится юридическая база: нужно будет внести изменения в закон, который принят для Сахалина, с учетом особенностей ХМАО.
То есть, никаких препятствий по созданию рынка с точки зрения российского закона нет.
То есть, никаких препятствий по созданию рынка с точки зрения российского закона нет.
Тут нужно учесть важный нюанс, если вы хотите торговать с другими рынками квот в мире. Теоретически это действительно возможно. Но на практике это достаточно сложная штука. Чтобы это сделать, нужно с самого начала выстраивать такую открытую систему регулирования, которая потом состыковалась бы с другими системами торговли, как «Союз» с «Аполлоном».
Если говорить о потенциальных иностранных инвесторах или покупателях единиц выбросов, то необходимо отметить, что во время действия в России Киотского протокола крупнейшим покупателем по единицам выбросов был Евросоюз. Возможно, партнерами в ближайшее время могут быть Китай, другие страны БРИКС и Южная Корея
«Союз — Аполлон» — программа совместного экспериментального пилотируемого полёта советского космического корабля «Союз-19» и американского космического корабля «Аполлон». Осуществлён 15 июля 1975 года
КАК МОЖЕТ РАБОТАТЬ ЭТОТ БИЗНЕС В ЮГРЕ
Объясняем выгоду для нефтяников
и промышленников, инвесторов
в бизнес и остальных участников биржи
и промышленников, инвесторов
в бизнес и остальных участников биржи
В том, кто сможет проинвестировать в углеродную биржу, кто в Югре станет ее участником и как заработать на организации такого рынка, NEFT помог разобраться спецпредставитель Министерства науки
и высшего образования России по вопросам биологической и экологической безопасности Николай Дурманов.
и высшего образования России по вопросам биологической и экологической безопасности Николай Дурманов.
Биржа по торговле квотами имеет огромный потенциал для инвестиций
В разных странах есть биржи торговли квотами как с принудительным, так и с добровольным участием. Иногда огромные биржи являются частными. Их владельцы говорят, мол: вот такая у нас система подсчета, хотите — присоединяйтесь! А есть полугосударственные и не совсем добровольные, как в некоторых провинциях в Канаде, где ввели общую для всех систему расчета и регулируют цены на продукцию.
Китайцы делают несколько карбоновых бирж, и, видимо, это тоже будет некая мозаика из государственных, международных, региональных и глобальных рынков. То есть, это тот самый случай, когда огромная экономическая система сама выведет оптимальный вариант.
Китайцы делают несколько карбоновых бирж, и, видимо, это тоже будет некая мозаика из государственных, международных, региональных и глобальных рынков. То есть, это тот самый случай, когда огромная экономическая система сама выведет оптимальный вариант.
Инвесторами, если биржа является полностью или частично частной, в данном случае выступают венчурные фонды, которые полагают, что, несмотря на все политические сложности и на компрометирование самих «зеленых» идей, эта индустрия необратимо будет актуальной ближайшие 50−70 лет. Любой, кто это понимает, вкладывается в нее уже сейчас.
У нас в стране привыкли бить прямой наводкой, это наша большая проблема. Когда говоришь о трендах, перспективах, о балансе и рисках, [потенциальные инвесторы] отвечают: «Рано еще об этом говорить. Вы покажите понятный рынок, понятных брокеров и аудиторов, и я буду вкладывать большие деньги. А пока это все — философия».
И сейчас как раз происходит такой отбор будущих стивов джобсов и биллов гейтсов, которые смотрели чуть дальше и рисковали чуть больше. Инвестор должен принять решение: либо вложиться сейчас и стать одним из первых — либо позже, с меньшим шансом на успех в условиях жесткой конкуренции.
Спецпредставитель Миннауки РФ Николай Дурманов (справа) на заседании клуба «Валдай» о меняющемся климате
Источник: Международный дискуссионный клуб «Валдай
Почему торговать на бирже будет выгодно нефтяникам и другим промышленникам
В чем тут интерес нефтяников? Давайте смоделируем. Вы подходите, например, к нефтехимику и говорите: «Послушай, брат. По подсчетам, ты 20 млн тонн СО2 в год выбрасываешь. Если ты попадешь на рынок с углеродным налогом (а это через несколько лет и европейский, и китайский рынки), с тебя возьмут миллиард, а это для тебя смертный приговор: ты не выдержишь, тебя обгонят конкуренты». Ведь мы же все понимаем, что из-за конкуренции американцы и европейцы, и китайцы затевают углеродный налог, а не для спасения планеты. Из-за него углеродная нейтральность станет нефтяникам просто необходима.
Нефтехимик пугается, а вы предлагаете ему вложиться в карбоновые фермы, которые решат проблему с частью выбросов. И помимо сокращения расходов, это и репутация, и возможность привлекать больших инвесторов, которые теперь, такие уж правила, работают только с теми, у кого есть «зеленые» проекты.
А дальше происходит самое важное. Он говорит: «Слушай, у меня нет людей для создания биржи, нет тех, кто посчитает, кто будет мониторить. Поможешь?» И в этот момент в Югре должна быть организация — назовем ее региональным климатическим центром. К этой организации нефтяники пойдут со всеми вопросами, за аудитом, за советом и прозрачным механизмом торговли квотами.
К тому же, климатический центр сможет брать на карандаш территории, пригодные для климатических проектов, и будет защищать их от спекулянтов. Это нужно, чтобы не повторялась ситуация 19 века, когда разные дельцы, узнав, где будет проходить железная дорога, скупали земли вдоль нее, чтобы продать железнодорожникам втридорога. С климатом будет тоже самое, когда пойдет бизнес. Спекулянты будут скупать земли, чтобы продать их потом под карбоновые фермы.
К тому же, климатический центр сможет брать на карандаш территории, пригодные для климатических проектов, и будет защищать их от спекулянтов. Это нужно, чтобы не повторялась ситуация 19 века, когда разные дельцы, узнав, где будет проходить железная дорога, скупали земли вдоль нее, чтобы продать железнодорожникам втридорога. С климатом будет тоже самое, когда пойдет бизнес. Спекулянты будут скупать земли, чтобы продать их потом под карбоновые фермы.
Исследование неосвоенных человеком мест в ХМАО
Источник: Региональный информационный центр «Югра»
Но помним: если оператор будет наделен карательными полномочиями, все умрет. Это все-таки должна быть демократическая структура.
В краткосрочной перспективе выгода нефтяников — это налоговые льготы. Многие эксперты считают, что это порочный путь, перекладывание климатической повестки на бюджеты. А смысл всей этой истории — сделать биржу частью полноценной экономики. Задача в том, чтобы не брать на себя ответственность за бизнес, а объяснить, что участие в таком рынке — в его экономических и имиджевых интересах.
В краткосрочной перспективе выгода нефтяников — это налоговые льготы. Многие эксперты считают, что это порочный путь, перекладывание климатической повестки на бюджеты. А смысл всей этой истории — сделать биржу частью полноценной экономики. Задача в том, чтобы не брать на себя ответственность за бизнес, а объяснить, что участие в таком рынке — в его экономических и имиджевых интересах.
Другое дело, что я бы включил некие послабления и стимулирующие факторы. Например, льготы на приобретение
необходимого оборудования, на рисковые климатические проекты (например, улавливание СО2), на помощь в приобретении необходимых компетенций.
необходимого оборудования, на рисковые климатические проекты (например, улавливание СО2), на помощь в приобретении необходимых компетенций.
Такой механизм действительно предусмотрен законом о сахалинском эксперименте, как и снижение налогов. Власти региона могут предоставить участникам биржи налоговые послабления, а правительство РФ — возместить часть затрат на развитие новых технологий.
Почему торговать на бирже будет выгодно не только промышленным предприятиям
Для участников рынка выгода проста: это ведь такое же производство товара. Просто товар здесь — поглощенный
или невыпущенный газ
Первый очевидный участник рынка — аграрий, который практикует регенеративный принцип ведения хозяйства, при котором в почве повышается содержание углерода, и это можно измерить. Так фермер, помимо своего производства, может зарабатывать на продаже углеродных единиц. Из удачных примеров — стартап Indigo в США.
или невыпущенный газ
Первый очевидный участник рынка — аграрий, который практикует регенеративный принцип ведения хозяйства, при котором в почве повышается содержание углерода, и это можно измерить. Так фермер, помимо своего производства, может зарабатывать на продаже углеродных единиц. Из удачных примеров — стартап Indigo в США.
Для участников рынка выгода проста: это ведь такое же производство товара. Просто товар здесь — поглощенный или невыпущенный газ
Первый очевидный участник рынка — аграрий, который практикует регенеративный принцип ведения хозяйства, при котором в почве повышается содержание углерода, и это можно измерить. Так фермер, помимо своего производства, может зарабатывать на продаже углеродных единиц. Из удачных примеров — стартап Indigo в США.
Первый очевидный участник рынка — аграрий, который практикует регенеративный принцип ведения хозяйства, при котором в почве повышается содержание углерода, и это можно измерить. Так фермер, помимо своего производства, может зарабатывать на продаже углеродных единиц. Из удачных примеров — стартап Indigo в США.
Сельскохозяйственный стартап стоимостью 3,5 млрд долларов. В его основе лежит восстановление земель, отравленных пестицидами
Едва ли тут речь идет о промышленных предприятиях, потому что их углеродный след очень большой, чтобы продавать излишки своих квот кому-то. Речь, скорее, о тех бизнесах, которые задействованы в переработке органических отходов, строительстве из вторичного сырья (как в Норвегии, где из древесных отходов делают асфальт) или Дании (где из подобного материала строят города с нулевым карбоновым следом). Множество проектов в Европе работает на переработке отходов и регенеративном хозяйстве.
А Китай четверть территории планирует покрыть плантациями, которые в будущем станут проектами по удалению СО2 из атмосферы. Поэтому второй вариант монетизации — создание карбоновых ферм, неважно, каких: лесных, подводных или болотных.
В этом случае участником рынка может стать кто угодно, у кого есть возможность вложиться
и разобраться с подсчетами и сертификацией своих углеродных единиц. Желающий, зашедший на биржу, получает сертификаты соответствующих карбоновых бирж и производит карбоновые единицы. Их будут покупать те производства, у которых длинный углеродный след — например, металлурги или нефтехимики.
В этом случае участником рынка может стать кто угодно, у кого есть возможность вложиться
и разобраться с подсчетами и сертификацией своих углеродных единиц. Желающий, зашедший на биржу, получает сертификаты соответствующих карбоновых бирж и производит карбоновые единицы. Их будут покупать те производства, у которых длинный углеродный след — например, металлурги или нефтехимики.
Главное — просчитать свое поглощение СО2 так, чтобы никто не мог оспорить эти сертификаты. Мы, например, сейчас делаем сертификационные центры совместно
с китайцами, и, может так статься, что наши углеродные квоты появятся на внешних рынках даже раньше, чем на внутреннем.
с китайцами, и, может так статься, что наши углеродные квоты появятся на внешних рынках даже раньше, чем на внутреннем.
При этом нужно помнить о принципе дополнительности: карбоновая ферма —
не просто место, где растет лес. Это природное явление, не товар. Чтобы лес стал товаром, нужно доказать, что предприняты определенные меры, которые усилили
этот самый рост лесов и так далее.
Русская мечта о том, чтобы сидеть на печке и считать, сколько наросло денег в соседнем лесу, не пройдет. Леса нужно оберегать от пожара и других проблем, закупать датчики для отслеживания, дроны
и другую технику.
не просто место, где растет лес. Это природное явление, не товар. Чтобы лес стал товаром, нужно доказать, что предприняты определенные меры, которые усилили
этот самый рост лесов и так далее.
Русская мечта о том, чтобы сидеть на печке и считать, сколько наросло денег в соседнем лесу, не пройдет. Леса нужно оберегать от пожара и других проблем, закупать датчики для отслеживания, дроны
и другую технику.
Есть еще болотные карбоновые фермы. Но это сложная тема во всем мире. Ею нужно отдельно заниматься, чтобы понимать,
какие болота поглощают, а какие — больше выделяют газ. Поэтому для ХМАО эта экологическая тема крайне перспективная
и интересная, но и крайне сложная
в реализации.
какие болота поглощают, а какие — больше выделяют газ. Поэтому для ХМАО эта экологическая тема крайне перспективная
и интересная, но и крайне сложная
в реализации.
Сбор данных на карбоновом полигоне «Росянка»
Источник: Минобрнауки РФ
Кто еще зарабатывает на биржах — есть даже русские компании
Стартап Indigo в США — далеко не единственный бизнес, экономическая модель которого построена на зеленых технологиях. Вот еще несколько примеров, среди которых есть даже «Газпром нефть».
Фермеры помогают Chevrolet
Chevrolet по согласованию с Министерством сельского хозяйства в США, например, приобрёл 40 000 компенсационных квот у 23 ранчо из Северной Дакоты. Их владельцы согласились на способы нулевой обработки почвы на пастбищах с помощью технологий регенеративного земледелия
Стартап зарабатывает на квотах европейских фермеров
Стартап Soil Capital тоже задумали аграрии. Это такое сообщество, созданное в Великобритании, в которое вступают фермеры из разных стран. Им предлагают уменьшить свой углеродный след. Например, не использовать пластик, улучшить севооборот, засаживать землю растениями или минимизировать вред для почвы.
Потом эти фермеры приходят в Soil Capital, где им за деньги помогают получить сертификаты на торговлю СО2, после чего их углеродные единицы попадают на рынок. Так фермеры получают дополнительный доход за экологичность, а Soil Capital — доход. Сейчас в этом консорциуме уже 506 фермеров.
«Газпром нефть» заработала на утилизации газа
В 2011 году состоялась первая сделка по продаже углеродных единиц российской нефтяной компанией, и это была «Газпром нефть». Компания при участии японских Mitsubishi и Nippon Oil на Еты-Пуровском месторождении в ЯНАО 70-километровый трубопровод, который отправляет до 95% попутного газа на завод СИБУР.
Свой вклад в экологию «Газпром нефть» смогла сертифицировать и перевести в 295 углеродных единиц, которые продала в Национальный реестр углеродных единиц Японии.
Фермеры помогают Chevrolet
Chevrolet по согласованию с Министерством сельского хозяйства в США, например, приобрёл 40 000 компенсационных квот у 23 ранчо из Северной Дакоты. Их владельцы согласились на способы нулевой обработки почвы на пастбищах с помощью технологий регенеративного земледелия
Стартап зарабатывает на квотах европейских фермеров
Стартап Soil Capital тоже задумали аграрии. Это такое сообщество, созданное в Великобритании, в которое вступают фермеры из разных стран. Им предлагают уменьшить свой углеродный след. Например, не использовать пластик, улучшить севооборот, засаживать землю растениями или минимизировать вред для почвы.
Потом эти фермеры приходят в Soil Capital, где им за деньги помогают получить сертификаты на торговлю СО2, после чего их углеродные единицы попадают на рынок. Так фермеры получают дополнительный доход за экологичность, а Soil Capital — доход. Сейчас в этом консорциуме уже 506 фермеров.
«Газпром нефть» заработала на утилизации газа
В 2011 году состоялась первая сделка по продаже углеродных единиц российской нефтяной компанией, и это была «Газпром нефть». Компания при участии японских Mitsubishi и Nippon Oil на Еты-Пуровском месторождении в ЯНАО 70-километровый трубопровод, который отправляет до 95% попутного газа на завод СИБУР.
Свой вклад в экологию «Газпром нефть» смогла сертифицировать и перевести в 295 углеродных единиц, которые продала в Национальный реестр углеродных единиц Японии.
КАК ЗАПУСК БИРЖИ СДЕЛАЕТ ИМЯ, КАРЬЕРУ И СВЯЗИ ЕЕ АВТОРАМ
Объясняем нематериальные выгоды от запуска проекта
Рынки квот созданы в нескольких штатах США, Евросоюзе, Японии, Австралии, Новой Зеландии, Китае и даже в соседнем Казахстане. А в России нет ни национального, ни регионального.
Пилотный проект планировали запустить на Сахалине уже в марте 2022 года, но отложили до 1 октября. То есть, Югра может стать или первой, или одной из первых, где бизнес совместно с властями создадут ультрасовременный рыночный механизм на уровне региона. А это и дополнительное финансирование, и уважение местных предпринимателей, и заметность на общегосударственном уровне.
«Выгода в том, что ты себя презентуешь как инноватора. Если инициатива сработает, президент это заметит, ему будет интересно. Тогда может быть, что [политик из региона] может продвинуться на федеральный уровень. Так было, например, с бывшим пермским губернатором [Юрием] Трутневым, который поднялся, в том числе, на теме экологии и стал министром природных ресурсов.
И даже если не замахиваться на федеральный уровень, есть все шансы стать лучшим другом крупного югорского бизнеса».— считает научный руководитель Института региональных проблем Дмитрий Журавлев.
И даже если не замахиваться на федеральный уровень, есть все шансы стать лучшим другом крупного югорского бизнеса».— считает научный руководитель Института региональных проблем Дмитрий Журавлев.
Научный руководитель Института региональных проблем Дмитрий Журавлев
Источник: Владимир Трефилов, РИА «Новости»
«Изначально предполагалось, что регионы будут получать федеральную помощь, а финансирование — это уже хорошо. Чем больше выделенных денег освоили в регионе, тем лучше. К тому же, те производители, которые есть в регионе, получали бы дополнительное конкурентное преимущество. То есть, [политик] помогал бы им стать более конкурентоспособным на внешних рынках. [Политик] сохранял бы производства и создавал условия для возможного расширения этого производства», — пояснил NEFT плюсы для местных властей ведущий эксперт Фонда национальной энергетической безопасности Игорь Юшков.
Эксперт Фонда национальной энергетической безопасности Игорь Юшков
Источник: Владимир Трефилов, РИА «Новости»
Нельзя забывать и о том, что так или иначе у России будут восстанавливаться отношения с Европой. Создание рынка квот в таком случае может стать одной из точек сближения, потому что европейцы настроены на экологичные решения, считает директор Центра европейско-азиатских исследований Андрей Русаков.
Директор Центра европейско-азиатских исследований Андрей Русаков
Источник: Российский совет по международным делам
«Расхождения между Россией и Евросоюзом носят куда более глубокий характер, чем вопросы «зеленой» повестки. Гуманитарно, политически, экономически нас разделяет масса вопросов, мы во многом не сходимся. Но, несомненно, тема экологии вечная, она поможет хоть как-то, но общаться. По крайней мере, с теми странами, которые настороженно относятся к полному разрыву отношений, например, с Францией или Германией.
Конечно, это дело не самого ближайшего будущего, я думаю. Но мы можем предполагать, что представители России и Европы будут хотя бы на этой почве встречаться», — считает политолог.
Конечно, это дело не самого ближайшего будущего, я думаю. Но мы можем предполагать, что представители России и Европы будут хотя бы на этой почве встречаться», — считает политолог.
Создание рынка квот — еще один способ сближения
с восточными партнерами России. Эксперты ВШЭ уверены: чтобы успешно зарабатывать на рынке квот, было бы неплохо создать собственный углеродный рынок на уровне БРИКС.
Наличие своей системы позволит странам-участникам самим формировать стандарты в этой области, включая стандарты сертификации и расчета объемов поглощения карбоновых ферм.
с восточными партнерами России. Эксперты ВШЭ уверены: чтобы успешно зарабатывать на рынке квот, было бы неплохо создать собственный углеродный рынок на уровне БРИКС.
Наличие своей системы позволит странам-участникам самим формировать стандарты в этой области, включая стандарты сертификации и расчета объемов поглощения карбоновых ферм.
Межгосударственное объединение пяти стран: Бразилии, России, Индии, КНР, и ЮАР
Дело в том, что углеродная нейтральность заботит не только европейских партнеров России, но и восточных. Например, Китай, согласно докладу ВШЭ, уже заявил о своей цели достигнуть углеродной нейтральности к 2060 году. Следовательно, страна будет принимать активное участие во всех экологических проектах. Если вспомнить, что в июне этого года Россия стала крупнейшим поставщиком нефти для Китая, вопрос карбонового следа наших углеводородов все еще остается актуальным
Есть и определенный вызов перед политиками, которые будут участвовать в запуске биржи в Югре. Нефтяники могут просто разбежаться из региона, если участие в рынке квот будет их сильно тяготить. Этот вопрос придется решать главным лицам региона, считает Олег Плужников: «Безусловно, надо будет договориться с нефтяниками и другими заинтересованными участниками рынка. Эта сложная задача тоже будет лежать на плечах губернатора».
Но, как мы знаем по опыту расширения НДД, глава региона и другие местные политики умеют эффективно отстаивать интересы нефтяников на федеральном уровне. И пока у региона есть время и финансы, чтобы из сырьевого центра превращаться в место с прорывными инициативами, этим нужно заниматься.