И почему именно здесь добывать крипту очень выгодно

В конце 2021 года Россия стала третьей в мире страной по объему майнинга биткоина — доля страны в суммарных вычислительных мощностях майнеров составила 11%. У россиян началась настоящая цифровая лихорадка — зарабатывать на этом пробуют как криптоэнтузиасты с домашними фермами, так и огромные компании.

При этом юридический статус криптовалют все еще непонятен, а сама отрасль находится в серой зоне экономики. NEFT разобрала, как сейчас этот бизнес устроен в России, почему выгодно строить криптоферму именно в Югре, и как на этом заработать инвестору.

МАЙНИНГ-ФЕРМА СЕГОДНЯ: КАК УСТРОЕНА, ЧТО ПРОИЗВОДИТ, НА ЧЕМ ЗАРАБАТЫВАЕТ

КРИПТОВАЛЮТА И ЗАКОН

ПРЕИМУЩЕСТВА МАЙНИНГА В ЮГРЕ

ПОСОБИЕ ДЛЯ ИНВЕСТОРА

ОГЛАВЛЕНИЕ:

Криптовалюта — это цифровые деньги, в основе которых лежит специальный цифровой программный код. Первая криптовалюта появилась в 2009 году — это тот самый биткоин, придуманный человеком или группой людей под псевдонимом Сатоси Накамото.

Криптовалюты созданы на основе технологии блокчейн. Блокчейн — база данных, которая состоит из блоков с информацией. В нее можно вносить новые блоки, которые содержат информацию о предыдущих, но старые блоки убирать нельзя. Чтобы внести новый блок информации в блокчейн, нужно провести большие и сложные вычисления.

Эти вычисления теоретически может сделать любой человек, если у него есть мощная вычислительная машина. За это он получает одну единицу криптовалюты, например, один биткоин. Этот процесс и называют майнингом. Но чтобы заниматься майнингом сегодня, просто компьютера недостаточно.

Нужно строить целые криптофермы, которые будут день и ночь тратить электроэнергию и добывать ту или иную цифровую валюту. И то, это если добывать токены по-старинке, то есть, по технологии Proof-of-Work. Это когда награду получает тот, кто быстрее всех добавил в блокчейн новый блок. По этому принципу работает биткоин и многие другие валюты.

Сейчас есть и другая технология — Proof-of-Stake. Она отличается тем, что монету получает не майнер, а валидатор — так называют участника, который выделил и заблокировал на счете определенную сумму в конкретной криптовалюте.

Например, по этой схеме с сентября работает криптовалюта Etherium, которая считается одной из самых популярных и дорогих валют на рынке. Для добычи Etherium не нужно иметь дорогих видеокарт и других устройств — достаточно просто среднего и правильно настроенного ПК. Однако и тут большие майнинг-платформы предоставляют свои услуги за процент от прибыли.

Майнинг-ферма — это набор устройств, мощности которых используются для добычи цифровых монет. По техническому оснащению их можно разделить на два типа: те фермы, что оснащены видеокартами, и те, что работают на майнерах — специальных устройствах, которые выполняют только одну функцию — добывать крипту. Эти устройства еще называют асиками (по аббревиатуре ASIC — интегральная схема для конкретного применения).

Разделились способы добычи потому, что одни виды криптовалют выгоднее добывать с помощью видеокарт, а другие — с помощью майнеров. До сентября 2022 года первым способом добывали Etherium. А биткоин же добывают вторым методом — с помощью асиков.

Как отметил в разговоре с NEFT ведущий аналитик 8848 Invest Виктор Першиков, в промышленных масштабах майнинг на асиках всегда был более популярен. Поэтому, кстати, значительных изменений в отрасли промышленного майнинга не произошло после сентября, когда Etherium перешел на новую технологию добычи.

«Если брать срез по индустрии майнинга, то там преобладают крупные промышленные фермы с майнерами. На данном оборудовании можно майнить большое количество криптовалюты, в первую очередь, биткоин. А видеокарты и фермы на видеокартах стали менее рентабельны. Но нельзя сказать, что они пропали. Ведь Etherium — не единственный цифровой актив, который можно добывать с помощью видеокарт», — пояснил Першиков.

Когда бизнес по майнингу нужно официально оформить, фермы принято обозначать как дата-центры, рассказал NEFT аналитик. Все потому, что с точки зрения закона в России пока нет понятного регулирования, и большинство ферм проходят по всем документам как центры обработки данных (ЦОД) — это самый нейтральный способ обозначения на бумаге.

Итак, когда та или иная цифровая монета добыта, ее нужно превратить в деньги. Ее никогда не продают полностью, отмечает Першиков — около 30% превращаются в реальные деньги, а остальное остается в крипте с расчетом на то, что валюта подорожает.

Для превращения ее в рубль или другие активы есть два пути. Крупные фермы могут рассматривать прозрачный регулируемый вариант, когда валюта обменивается при помощи иностранных провайдеров услуг: банков и обменников. Например, такие есть в Швейцарии. Валюту можно обменять на франки, евро или американские доллары, а потом перевести на свои счета.

Но в России таких провайдеров нет, так как нет законодательства, регулирующего криптовалюту (об этом мы расскажем ниже). Поэтому, если компания хочет реализовать эту выручку в России, нужно перевести валюту в рубли. Для этого применяют второй вариант.

«Наш закон не запрещает обменять валюту на рубли, если это сделано через контрагента. Как правило, это физические или юридические лица, которые готовы совершить сделку по обмену за определенный процент. Поэтому обменять крипту на национальную валюту не сложно ни для обычного человека, ни для крупного бизнеса», — резюмирует Першиков.

Юридический статус криптовалюты в России все еще остается не до конца сформулированным. Это не только накладывает определенные сложности в работе с ней, но и отпугивает тех, кто хочет заниматься майнингом в промышленном масштабе. Помимо этого, в начале октября ЕС опубликовал очередной пакет санкций, которые вводят в ответ на ввод российских войск на Украину. В них говорится об ограничениях по работе с криптовалютой для российских держателей крипты

Чтобы разобраться в том, стоит ли чего-либо опасаться в отрасли с точки зрения закона и как на ситуацию с криптой влияют новые санкции, мы обратились к партнеру юридической фирмы Buzko Krasnov Роману Бузько, который руководит направлением Crypto & Web3 и ведет свой телеграм-канал про регулирование крипты, финансы и стартапы

С 1 января 2021 года в России вступил в силу Закон о цифровых финансовых активах и цифровой валюте: он называет криптовалюту «цифровая валюта» и запрещает ее использование в России для оплаты товаров и услуг, но допускает использование в качестве объекта инвестирования.

То есть, криптовалюту можно продать, но нельзя ей заплатить. Более того, связанные с криптовалютой требования также подлежат судебной защите (но только если до спора она была задекларирована).

С точки зрения закона в использовании и добыче крипты нет никакой опасности. В России майнинг никак не регулируется, следовательно, не запрещен. Прямые законодательные ограничения касаются только оплаты криптовалютой товаров и услуг и вывода доходов от продажи.

Некоторые государственные органы (например Банк России), настроены отрицательно в отношении криптовалют и их оборота, в том числе предлагают полный запрет майнинга. Так, в январе 2022 года Банк России опубликовал доклад, в котором предложил ввести ответственность за использование криптовалюты в качестве средства платежа, а также ввести запрет на выпуск, обращение и обмен криптовалюты.

А другие органы, например, Минфин, наоборот, видят в криптовалюте потенциал и высказываются за легализацию и расширение регулирования. Пока спор ЦБ и Минфина не окончен, стоит подготовиться к победе любого.

Однако небольшая опасность все же есть. При выведении полученной от продажи прибыли на свой банковский счет важно помнить, что банк может посчитать операцию подозрительной и потребовать пояснений в соответствии ФЗ № 115 «О противодействии легализации (отмыванию) доходов». Этот риск кратно увеличивается при сумме операции более 600 тыс рублей.

Европейские санкции на момент публикации материала майнинг не затронули. Сложности возникают лишь с поставками оборудования для работы. Однако эксперты рынка уверены, что развитие рынка в России продолжится в любом случае.

Процесс создания майнинг-фермы похож на создание дата-центров, о которых мы уже подробно рассказывали ранее.

«Концептуально все так, [эти процессы похожи]. Львиная доля — затраты на оборудование для майнинга. Переменные затраты — в основном, на электричество и охлаждение (которое тоже требует электричества). Плюс нужно обеспечить помещение, защищенное от доступа лишних людей», — рассказал NEFT бывший аудитор KPMG и McKinsey, автор проекта Rational Answer Павел Комаровский. Этой же позиции придерживается его коллега Роман Бузько.

Поэтому и выгоды заводить фермы в Югре будут схожими. Чтобы везти закупленную технику для майнинга в Югру нужна развитая транспортная инфраструктура. В регионе она находится на высоком уровне по сравнению со многими другими северными регионами страны.

По данным регионального департамента дорожного хозяйства за 2020 год, в Югре более 7 тыс. км дорог, в том числе 288 мостов и путепроводов. И этот показатель стабильно растет с 2015 года. При этом, количество зимников — одной их главных бед северной дорожной сети — уменьшается. Возле каждого крупного города есть аэропорт. Сейчас их девять, а еще две посадочные площадки и больше 80 вертолетных площадок. Сургутский, ханты-мансийский и нижневартовский аэропорты являются международными.

Немаловажную роль играет и температура, рассказывал NEFT основатель компании-оператора промышленного майнинга BitCluster Сергей Арестов: «Для того, чтобы оборудование для майнинга работало исправно, холодный климат является преимуществом, так как оборудование сильно нагревается при работе, а в холоде присутствует естественное охлаждение».

Климат в Югре приравнен к условиям Крайнего Севера, регион относят к умеренно холодным. Средняя температура за год в регионе отрицательная, — 0,8 градусов. В самый теплый месяц — июль — температура воздуха в среднем поднимается до +17, а в январе (это самый холодный месяц) составляет –20.

Такой климат позволяет сэкономить на электроэнергии, считает директор Югорского научно-исследовательского института информационных технологий (ЮНИИ ИТ), доктор технических наук Андрей Мельников. Он рассказал NEFT о коэффициенте PUE, который является отношением общей мощности, потребляемой ЦОД, к мощности, потребляемой IT-оборудованием.

ЦОД в центральной полосе России имеют коэффициент PUE 1,4. Это значит, что на один киловатт собственных вычислительных мощностей 400 Вт тратится на охлаждение. А в холодных регионах, чтобы снизить затраты, можно использовать фрикулинг — технологию смешанной воздушной системы охлаждения. В таком случае коэффициент PUE может доходить до 1,1, а экономия составит 300 Вт.

Третья, и самая главная составляющая успешной майнинг-фермы — это дешевая электроэнергия. В ХМАО она, как выяснилось, есть у нефтяников.

Чем меньше цена на электричество, тем больше рентабельность проекта — такое простое соотношение приводит Виктор Першиков: «Если мы имеем стоимость 3−3,5 рубля за кВт/ч в розетку, то вы можете майнить тот же биткоин и получать неплохой результат».

В этом майнерам готовы помочь нефтяные компании. Все дело в том, что при добыче углеводородов нефтяникам удается получить не только их, но и попутный нефтяной газ (ПНГ). Раньше никто не использовал его с пользой — этот газ просто сжигали. Но так как это, во-первых, неэкологично, а во-вторых, невыгодно, нефтяники стали искать применение этому газу.

И нашли несколько способов его использования. Один из них — преобразование ПНГ в электричество. Электричество решили продать майнерам. Сейчас в России энергомощность ферм по добыче криптовалюты на нефтяных месторождениях РФ достигла 85 МВт, что составляет 23% рынка, подсчитали аналитики Vygon Consulting. И инвесторы готовы вложить деньги на еще большие мощности, а сам рынок майнинга на ПНГ может вырасти в несколько раз.

«Если на майнинг пойдет 1,6% попутного газа, сжигаемого сейчас на факелах, то годовой доход проектов вырастет вдвое, до 2,5 млрд рублей. В оптимистичном сценарии на майнинг можно направить треть всех сжигаемых объемов ПНГ. В таком случае рынок увеличится сразу в 25 раз, до 30 млрд рублей в год», — подсчитали эксперты.

Одним из первых проектов стала майнинг-ферма на месторождении имени Жагрина в Югре, которое разрабатывает «Газпром нефть». В 2020 году компания поставила майнеру Vekus электроэнергию из переработанного ПНГ по цене ниже 3 рублей за кВт/ч. Для «Газпром нефти» эта сделка стала способом реализовать ПНГ, который некуда девать.

«Результаты эксперимента доказали, что к электростанциям, которые работают на попутном нефтяном газе, можно эффективно подключать любые вычислительные комплексы: суперкомпьютеры, рендер-фермы и дата-центры. При таком подходе нефтяники будут с пользой избавляться от попутного газа, IT-гиганты и майнинговые компании — получать привлекательную в цене электроэнергию», — рассказал NEFT представитель «Газпром нефти».

За месяц тестового майнинга участники проекта утилизировали 49,5 тысяч м³ ПНГ, и добыли 1,8 BTC. Представители криптосообщества тоже положительно оценивают потенциальное партнерство. Но с одним нюансом:

«Я не могу точно сказать, что происходит с энергетикой в Югре, профицитная она или дефицитная. Но точно могу сказать, что работа на попутном газе может быть интересной. Однако это сложные проекты со сложной логистикой, потому что месторождения могут находиться далеко и не иметь связи, например. Поэтому интересно это будет только в больших масштабах», — поделился с NEFT Сергей Арестов.

В том как зарабатывают промышленные фермы, кому платят налоги и за сколько лет окупаются, нам помогли разобраться ведущий аналитик 8848 Invest Виктор Першиков и сооснователь компании BitCluster Сергей Арестов.

В этот бизнес в последнее время заходят крупные инвесторы, отмечает аналитик Виктор Першиков: «Пять-шесть лет назад мы говорили либо о физических лицах, либо о мелких фермах, речи о больших инвестициях не шло. Промышленный майнинг тогда только набирал обороты. А сейчас если посмотреть срез по миру (не только по России), то мы видим, что на этот рынок заходят крупные компании, им теперь проще войти в эту сферу».

Это связано, по словам эксперта, в первую очередь с тем, маленьким компаниям теперь нереально заработать на майнинге — сегодня речь может идти только о крупных инвестициях. Чаще всего при этом бизнесы стараются привлечь внешнее финансирование, потому что запуск стоит дорого.

«Сам бизнес стал настолько капиталоемким, что так просто с кондачка не подойти к постройке мощной фермы. Поэтому инвесторами могут быть либо финансовые, либо промышленные структуры, которые могут себе это позволить, — предполагает Арестов. — Это для них, во-первых, диверсификация текущего бизнеса, а, во-вторых, перспективное направление с учетом того, что государство все-таки взяло курс на регулирование криптовалютной сферы».

В России самой крупной такой компанией является BitRiver. С июня 2022 года она сотрудничает с «Газпром нефтью».

С аналитиком солидарен и Сергей Арестов: «Строить майнинг-фермы мощностью меньше 30−40 Мвт не имеет смысла, это невыгодно. Потому что есть стоимость обслуживания, персонал. Нужно оборудовать им комнату отдыха, столовую, построить складские помещения. Поэтому маленькая ферма не будет конкурентной».

Сейчас инвесторы — это люди, в основном, из сферы майнинга, которые понимают специфику бизнеса. Но, отмечает сооснователь BitCluster, начал появляться интерес не только у людей из криптосообщества.

«Один майнер потребляет примерно 3 кВт, то есть ферма мощностью 30 Мвт должна содержать порядка 10 тыс. устройств. А далее цена будет зависит от напряжения сети. На моей практике, строительство подстанции займет до 10 млн рублей на 1 МВт. То есть, только энергетика будет стоить 300 млн рублей. Отдельно строительство самого ЦОД и трансформаторов обойдется еще в 5 миллионов на 1 МВт. То есть, до 15 млн рублей на 1 МВт мощности фермы», — посчитал для NEFT Сергей Арестов.

Налоги в таком случае, рассказывает Виктор Першиков, платятся исходя из того, что майнинг-фермы регистрируются как дата-центры, так как налогового законодательства отдельно для майнинга и крипты не существует.

Поэтому, когда у юридического лица, которое владеет фермой, возникает прибыль, то это лицо, если хочет работать в белую, платит налог на прибыль по правилам, которые предусматривает работа дата-центра.

По опыту Сергея Арестова, власти, как правило, относятся положительно к появлению таких инвестиций. И вот почему:

«Если власти региона смотрят на мир хотя бы немного прогрессивно и разумно оценивают этот бизнес, то приход большого инвестора в майнинг должен оцениваться позитивно. Ведь что такое строительство ЦОД? Нужно сначала 1,5 млрд рублей вбухать в инфраструктуру. Потом создать рабочие места, это не менее 500 человек для крупного ЦОДа. А дальше это и околобизнес, и развитие территории. Что лучше: чистое поле или ЦОД, где работают местные жители? На мой взгляд, выбор очевиден».

Криптовалют сейчас очень много. Но тут опять важнее электричество. При выгодном тарифе майнинг на этой ферме будет эффективнее конкурентов вне зависимости от того, какую валюту она добывает.

«В целом майнинг биткоина как был наиболее популярным, так и будет, эта валюта остается самой ликвидной и стабильной. Но чаще всего фирмы время от времени переключаются между двумя-тремя криптовалютами, потому что какие-то становятся более доходными, а какие-то падают в цене», — подчеркивает аналитик 8848 Invest Виктор Першиков.

Но есть тут и определенный риск, подчеркивает он. Можно добывать валюту, которая будет показывать хороший результат на бумаге, но в реальности оказаться неликвидной — ее просто-напросто будет сложно продать на бирже.

Виктор Першиков выделил три основных риска, которые стоит учитывать тем, кто заходит на рынок майнинга.

Первый — это оборудование. Сейчас наблюдаются проблемы с логистикой, на которую влияют в том числе и санкции. Поставки из Азии пока еще не налажены должным образом. Из-за этого случается дефицит нужных инструментов для дела, подчеркивает Першиков. «Если сейчас заказать майнеры, то ожидать, что они придут хотя бы весной следующего года, довольно сложно. Спрос высок, и это влияет на скорость доставки».

Вторая проблема — это, очевидно, законодательство. Инвесторы с опаской вкладываются в России в отрасль, которая рискует стать в итоге сильно зарегулированной или вообще попасть под запрет.

Поэтому вопрос о регулировании майнинга постоянно поднимается. Есть надежда, что в ближайшее время этот вопрос решат — в январе 2022 года президент России Владимир Путин просил ЦБ РФ и Минфин все-таки прийти к единому мнению по этому вопросу.

Третий аспект — зависимость крипты от множества факторов, в том числе, от геополитических. Инвесторы должны быть готовы, что падение цен на крипту может продолжиться, а окупаемость размоется по времени.